– Сними лифчик. – Она бросила на меня такой осуждающий взгляд… я не выдержал, усмехнулся. – Давай.

Виола переступила ткань платья, выпуталась из него, оставаясь лишь в нижнем белье и сандалиях без каблуков, которые в ее случае и с ее ростом, кстати, не помешали бы… Что означало только одно – не охотилась рыжая за мужским вниманием, это точно.

– Я… п-пожалуйста…

– Я не буду повторять дважды. – Только бы сама все не испортила. Только бы не соврала… я накажу намного строже, если окажется, что лисица пыталась меня обмануть.

Виола громко, как-то рвано вздохнула, потянулась к застежке на спине. Через мгновенье лифчик отправился составлять компанию платью.

– Повернись. – На этот раз возражений не получил. Виола медленно повернулась ко мне спиной, затем вернулась на прежнее место. Ни одной татуировки, нынче такое редко встретишь. Только молочного цвета кожа, идеальная на вид. Скорее всего, и на ощупь тоже.

Я прошелся взглядом по ровным ногам, прелестной талии и остановился взглядом на груди. Красиво. Третий размер, если не ошибаюсь.

Я медленно преодолел разделявшее нас расстояние, остановился совсем рядом. На этот раз рыжуха не подняла головы, осталась стоять, как вкопанная. Мои ладони без сопротивления опустились на прелестные округлости, жадно их помяли, двинулись вниз… сомкнулись на талии и тут я заметил, что девчонка дрожит. Может, от холода, а может, от страха.

– Рыженькая… – тихо позвал я. Виола, наконец, подняла на меня взгляд, и я понял, что в голубых глазах застыли непролитые слезы. – Я надеюсь, ты не соврала мне. Если окажется, что ты из тех девственниц, что направо-налево давали в рот и в зад, если окажется, что ты пыталась меня обмануть… твоих близких уже ничто не спасет.

Виола задрожала сильнее прежнего, слезы все-таки прочертили свои дорожки.

– Не надо, пожалуйста… – прошептала девчонка. – Не трогайте их…

– Тише… – Заключил лицо рыженькой в свои ладони, подушечками больших пальцев стер влагу с прелестных веснушчатых щек. – Если окажется, что не обманула, я тебя щедро вознагражу.

Сидеть в дорогом ресторане было непривычно. И, честное слово, вот хоть убейте, я не понимала, зачем я здесь. Помещение было чересчур вычурно украшено, все, как снаружи, так и внутри, кричало о том, сколько люди здесь оставляют за один ужин. Мне это не нравилось. И мне это было не по карману.

После того чудовищного унижения, что я пережила в кабинете Князя прошло три дня. Он не звонил, не писал, а я старалась жить, как обычно: ходила на работу, ездила к Теме в больницу, созванивалась с родителями и втайне мечтала, что страшный бандит обо мне позабыл. Может быть, мне даже повезло, и я ему не понравилась.

Вообще, Лера всегда говорила, что я «кожа, да кости» или свое любимое «ни рожи, ни кожи», когда мы были еще подростками. Угловатая, слишком худая, вся в веснушках… не ухоженная, не накрашенная, девственница в двадцать три… серьезно, наверное, он и не позарился на меня? Подумал, что лучше держаться от такой замухрышки, как я подальше?

Вообще, я не планировала оставаться девственницей в таком возрасте. Я вообще ничего не планировала на этот счет, но… вышло, как вышло. Лера со своей рассталась много раньше моего, а вот у меня с этим не задалось. В то время как за старшей сестрой-красавицей сначала бегала вся школа, а затем и весь колледж, меня не звали даже на свидания. Всегда сталкивалась лишь с грязной похотью и отдаваться тому, кто первым поманил меня пальцем и не удосужился сорвать для меня ромашку с соседского двора… увольте. Лучше уж было оставаться одной…

Надежда на то, что все обойдется умерла со звонком, который я получила около трех часов назад. Голос Князя я узнала мгновенно, все внутри похолодело. Он не стал вести светских бесед, только назвал адрес и время. И мне пришлось прийти, пришлось подчиниться, потому что иначе было никак. Покалеченный Артем и беременная Лера, кого из них я должна была отдать на растерзание этого сумасшедшего?

– Здравствуй, Виола, – прозвучало за спиной. Я вздрогнула и обернулась, но лишь на секунду. Уже через несколько мгновений Князь занял место прямо напротив меня. Выглядел бандит довольным: поза расслабленная, улыбка, едва ли не до ушей. Одет оказался довольно просто – тёмная футболка, да темные джинсы. Я-то думала, что криминальные авторитеты обязаны соблюдать… свой собственной дресс-код.

– Почему я здесь? – Не желала ходить вокруг, да около. Квартиру я отдала, теперь оставалось разобраться только с одним.

– Добрый вечер, Алексей Дмитриевич. – Нас прервала подошедшая официантка. – Как обычно? – улыбнулась она, окидывая бандита таким взглядом, что даже мне стало не по себе. Нет, я конечно, понимала, не все были поставлены перед ним в такие условия, что я, и да, Алексей не был уродов, но нельзя же было улыбаться ему так откровенно! – Что будет заказывать Ваша спутница? – Взгляд прошелся по мне, но без того же энтузиазма.

– Я ничего не буду, – сухо ответила я.

– Тоже самое, что и мне.

– Хорошо. – Девушка вновь улыбнулась и кивнула. – Кофе и пепельница будут через минуту.

– Отлично.

Алексей молча разглядывал меня ровно до тех пор, пока перед нами не опустилось по чашке капучино, а посередине стола не стала красоваться начищенная до блеска пепельница. Не спросив разрешения, он закурил.

– Я рад, что ты пришла, Виола, – наконец, выдохнул мой собеседник. Кофе он пару раз пригубил и больше не касался, только задумчиво водил пальцем свободной от сигареты руки по окружности чашки. Так, словно что-то обдумывал. Или не знал, с чего лучше начать.

– У меня не было выбора.

– Выбор есть всегда. Может быть, не такой, как мы хотим, но он есть.

– И какой же он у меня? – Ох, зря я это спросила. И поняла это уже в следующую минуту. Лучше бы молчала.

– Ты знаешь, каким был план вначале. – Я кивнула. Отдать квартиру, раздвинуть ноги. Я почти смирилась с этим… – Но теперь кое-что поменялось…

Вот тут мне стало по-настоящему страшному. Он говорил так, будто бы мне однозначно не понравится то, в какую сторону все поменялось. Но куда еще хуже? Или он передумал не мстить моей сестре? Хотел убить мою сестренку и ее еще не родившегося ребенка? Да какой же изверг так поступал!

– Не понимаю Вас… – почти шепотом ответила я.

– Ты.

– Что?

– Обращайся ко мне на «ты». – Я помедлила, но кивнула, не понимая, зачем это нужно.

– Пожалуй, я буду с тобой откровенным. Мне придется, потому что… это потребуется в дальнейшем, чтобы все складывалось как можно лучше для нас обоих, – очень туманно начал Князь. – Как тебе уже, наверное, известно от Артема, человек я… великовозрастный, – он усмехнулся собственным словам и сделал очередную затяжку. – Мне сорок два и с некоторых пор я преследую весьма прозрачные цели. – Нет, я не знала, что психованному бандиту сорок два, я бы дала на десятку меньше, но по правде говоря, его возраст меня нисколько не интересовал. Почему он сообщал мне о нем? Так, словно это было важно? – Я планирую завести ребенка.